Я искренне уверена, что язык, а особенно грамматика, влияет на восприятие мира. Статья была хорошая на эту тему.

Из разговора с Дашкой о грамматическом идиотизме:

- Англичане не меняют момент речи во времени. То есть везде особое время надо.И если ты в прошлом сказала о будущем, то ещё одно особое время.
Они идиоты.
И ЗАПЯТЫЕ НЕ СТАВЯТ

- хдд а ты че не знала что ль)

- Я немецкий учила. В немецком СТАВЯТ запятые. И там всего 3 прошедших, одно настоящее и два будущих, но вторым никто не пользуется. Ну плюс пассив, но это фигня

- хдд че ты мне то это рассказываешь))

- ну мне нужно с кем-то поделиться своими грамматическими переживаниями)
Нахуй столько времён?
у них даже падежей нет, и запятые не ставят, и ничего у них нет, одни хуевы времена.

- Потому что столько времён ну вообще не к добру
и отсутствие падежей и запятых тоже
людей обезличивает и растягивает во времени.
Поэтому там все такие "овсянка, сэр"
то есть не жизнь, а одна сплошная овсянка, растянутая во времени.
А у нас живой человек в изменении

Сижу в своей любимой кофейне с видом на метро.

Под плавную музыку моего детства за стеклом смешно бегают люди. Поскальзываются, опаздывают на автобусы, недокуривают сигареты до середины, но бегут, бегут, бегут. А я инстинктивно рвусь бежать за ними и переполняюсь презрением к себе.

То ли настроение плохое, то ли правда кофе здесь говно. Или, может, по сравнению с коммуникаторским, приготовленным заботливыми руками местных бариста, который я регулярно пью с октября (или с августа?) любой кофе говно?

Лучшее - враг хорошего, как в детстве любил говорить папа.

Я шла по улице и понимала, как мне противны эти люди. Их шубы, походка, нервные гримасы, отросшие корни волос, лысины, макияж. Противны нищие у метро, бизнесмены в джипах, мамы с детьми, парни с девушками.

Я шла и ненавидела мир. Не могла понять, для чего я до сих пор живу в этой стране, но понимала, что не хочу жить ни в одной из стран этой планеты. Человечество меня не устраивало, и я не видела смысла в жизни.

А потом я вспомнила, что забыла поесть, поспать и покурить.

"Вдруг я очутился на Таймс-сквер. Восемь тысяч миль прокатил я по Американскому континенту, и вот я снова на Таймс-сквер, да ещё прямо в час пик. Своими наивными, привыкшими к дороге глазами я увидел полнейшее безумие и фантастическую круговерть Нью-Йорка с его миллионами и миллионами, вечно суетящимися из-за доллара среди себе подобных. Безумная мечта: хватать, брать, давать, вздыхать, умирать – только ради того, чтобы быть погребёнными на ужасных городах-кладбищах за пределами Лонг-Айленд-Сити. "

Керуак.

Наивные, привыкшие к дороге глаза.

А я-то так долго искала слова, чтобы описать то ощущение, когда снова видишь всё это после возвращения. У меня абзацы уходили. А у него 5 слов.

Читаю Керуака и боюсь посмотреть наружу.

Там, на книжных страницах, дороги, жаркое солнце и чья-то жизнь. Настоящая, а не та, которую проёбывают в старых холодных панельных домах на Юго-западе, с прозрачными стенами, через которые слышно, как соседи сверху возвращаются с работы, двигают шкафы и ходят ночью в туалет.

Дашка мне пишет постоянно: ну что, мол, ты придумала, как ты всё поменяешь. А я не придумала. Пишу это и чувствую себя провинившимся пятиклассником, который пришёл в школу с несделанным домашним заданием и ищет оправдания.