Вопрос: В одной байке говорится, как студент, вытянувший на экзамене билет под названием "ОНА в шестнадцатом веке", сумел рассказать, о чем в НЕЙ говорилось. А кто, по версии студента, ЕЕ произнес?

.
Ответ: Посполит.

Комментарий: Билет назывался "Речь Посполита в XVI веке". Свой рассказ студент начал словами: "В XVI веке Посполит произнес речь...".

Автор: Андрей Черданцев (Новосибирск)

"Главное, что отличает детей от взрослых… взрослые думают, что они уже все знают, что им ничего уже не надо… а ребенок каждый день что-то открывает, все время поднимается на гору..."
"Детскость - это наличие энергии на открытие".
"В молодости все должно быть медленно, тяжело и неправильно".

Мой мозг меня пугает, когда во вполне себе обыденный момент натирания сапогов кремом выдаёт следующее:

Репутация - самое безупречное алиби на свете, хотя, конечно, не такое надёжное и приятное, как ночь с проституткой где-нибудь в Амстердаме. Будучи аккуратным в мелочах вроде пунктуальности, ЗОЖа и наличия семьи, вы автоматически приобретаете право на убийство, в котором будете заподозрены в последнюю очередь. Это похоже на то, как писатель, внезапно допустивший очевидную ошибку, наделяется читателями священной прерогативой Авторского Знака.

И это дословно. Я не шучу!

Взросление - это когда баночка аскорбинок стоит на полке уже неделю, а в ней всё ещё что-то есть. (D.H.)

Е*учие журналисты. Да вам же насрать на свою профессию, на свою страну, на правду, в конце концов. Вам лишь бы поездить по грёбаным форумам и проектам, засветиться, попасть в тренд и найти тёпленькое местечко, где не надо будет думать о стариках, о детях-сиротах, об онкобольных, о продажных политиках и "светлом будущем", что ожидает всех нас в ближайшие годы.

Вы даже не знаете, кто такой Листьев, за что убили Политковскую, чем занимается Ройзман и что такое журнал "Большой город". Вы свежие новости узнаёте на парах от своих преподов, потому что личное время тратить на поиск информации не желаете, потому что вам плевать на принимаемые законы, на бедствия и полный застой профессии.

Зачем вы пошли на журфак? - Всё просто. Это ведь "круто и престижно, все на тебя смотрят, знакомишься с нужными людьми, находишься в центре внимания, ходишь на тусовки".

Как же я вас ненавижу, мои дорогие коллеги.
Как же я вас презираю, липовые волонтёры и активисты, "заслуженные работнички профсоюза", просирающие деньги, данные на защиту студенчества, на своих поездках и игрищах.

Вы, не умеющие писать без ошибок элементарные слова и (в неполные двадцать) до сих пор путающие "ться" и "тся"; вы, сующие всюду свои длинные носы, умеющие пробиваться и устраиваться; вы, для которых мира вне розовых очков просто не существует; вы, смеющиеся над Навальным и Быковым (с лёгкой руки некоторых "преподавательниц") и не читавшие ни одной статьи (поста в ЖЖ/разоблачения) первого и ни одного стихотворения (романа/статьи/прочего) второго…

Мне совершенно нечего вам сказать.
Просто… так нельзя.

Если вы думаете, что я – смерть, да ещё, не дай бог, с косой, то мне искренне жаль напрасно потраченного времени на рассказ о моей профессии. В вашем языке нет аналогов моего имени, но если использовать любимый вами английский, то я – кто-то вроде дехортера, «разубеждателя». Я – то неуловимое, что заставляет людей менять собственную жизнь вопреки здравому смыслу. Я – то последнее, с чем вам приходится сталкиваться в жизни, самый благодарный из всех слушателей и самый честный из всех собеседников; я субстанция, дематериализующая вашу душу и сообщающая о том, что вы мертвы. Это обо мне часто говорят «печать смерти», хотя я не имею ничего общего с этой грязной шлюхой.

Те из вас, кто хоть раз был близок к смерти, поймут меня. Если вы, скажем, лежите на операционном столе с перитонитом, как прямо сейчас – Ксюша, шанс, что вы умрёте, очень велик. И дело даже не в интоксикации, которая атакует ваш организм, дело не в осложнениях и адской боли, сопровождающей этот процесс. Находясь под наркозом, вы можете отделиться от собственного тела, абстрагироваться, превратиться в сгусток энергии, ничем не ограниченный. Это совершенно непривычное состояние, и в этот момент вы более всего нуждаетесь в ком-то, кто объяснил бы вам, что происходит. И тут появляюсь я. И если я буду говорить, вы умрёте. Если говорить будете вы – возможно, я не позволю смерти забрать вас.

Ксюше – 15 лет. Аппендицит – то заболевание, которое передаётся по наследству через поколение, то есть, от деда внуку. Дед Ксюши умер 1 января, как выяснилось после вскрытия, от перитонита. Диагностировать его было крайне сложно, потому что аппендикс был заведён за рёбра. В больнице деду ничем помочь не смогли, поставили диагноз «отравление» и только немного облегчили его последние секунды. Ксюше повезло больше, если вообще прилично так говорить в данной ситуации. Она встретилась со мной взглядом, но у меня не хватило духу сказать ей то, что надо произносить в таких ситуациях. Она смотрела на меня и ждала. И я знала, что пройдёт ещё пара мгновений, и ничего не исправить. Но тут начала говорить она. Говорить взахлёб, говорить всякий бред, говорить быстро, о том, что она боится умирать, о том, что ей очень больно, о том, что папа изменяет маме, о том, что бабушка Вера будет горько плакать…

Оперирующий врач этим вечером открыл бутылку дорогого шампанского в честь очередного спасённого от смерти пациента.

Много лет спустя, встретившись с ней, я задала ей один-единственный вопрос, который могла задать любому из своих знакомых, но приберегла почему-то для неё:
– Страшно умирать?
– Умирать не страшно. Страшно возвращаться к жизни.

Талант – это необработанный драгоценный камень, и только его обладателю решать, как им распоряжаться. Дар же – готовое произведение искусства, требующее зрителя, и скрывать его ото всех – преступление. Талант – это достояние личности, а дар – человечества, и владеющий им не властен более над собой – им управляют другие законы, он существует в другой системе координат и априори не может служить злу.

Когда я впервые услышала слово "факториал", я была только в пятом, кажется, классе. Или в шестом. Не так это и важно. Важно, что вместо математического знака я упорно видела на доске восклицательный. Как будто кому-то непременно нужно было не просто сказать "6" или "11", а выкрикнуть, набрав побольше воздуха в легкие. Моя тогдашняя нелитературная, но и не сильно математическая натура училась жить с переполнявшими её эмоциями, чувствами, подавлять которые было бесполезно. Первая любовь, первый бунт против системы, первый укол под сердцем, первое предательство. В этом мире не было места какому-то там действию по перемножению всех чисел "до". Не было. Приходилось с неохотой считать то, что не заслуживало моего внимания.
Это было время простых действий, простых знаков. Плюс, минус. Все вокруг делилось на хорошее и плохое, и я, усилиями мамы, несмотря на свои периодические взбрыкивания, была все-таки очень хорошей.

Затем наступило время жизни, когда нужно было делить мир вокруг, учитывать остатки, округлять. Делить на своих и чужих. На правду и неправду. На "надо" и "хочу". Это было сложнее. Стало нельзя просто так прибавлять людей в свою жизнь. Как и вычитать их из неё. Появились двусмысленные знаки типа "приблизительно равно", и то, что казалось простым, стало очень и очень сложным. Здесь снова всплыл факториал. Сцена узнавания. Моя насмешка над теми, кто о нем не слышал и тайное, уже тайное ассоциирование с восклицательным знаком. Желание видеть мир простым тщательно комуфлировалось.

В какой-то момент я рассталась с факториалом и применяла его на брата-близнеца. Сначала подмена заключалась в том, чтобы посвятить свои мысли знакам. Анализировать интонации, искать позицию автора, который нет-нет да и втыкал палочку с точкой в конце предложений. Со временем это стало раздражать. Под знаками выпирала фальшь, неспособность иначе донести мысли до человека, сам процесс анализирования текстов оказался пустой тратой времени и чернил.

Изменилась сама жизнь. Перевернулась. То, что осталось от деления, перемешалось, люди оказались неоднозначными, противоречивыми, а я вдруг осталась без всякой помощи, я - эта маленькая палочка с точкой сверху вместо головы, эта маленькая буковка i. Человек с протянутыми руками по швам, маленькая буковка в гипертексте большой Вселенной.
Это только с виду одна буква способна изменить жизнь, заключить в себе какой-то сакральный смысл, а на деле таких буковок, зажигающихся на планете, угасающих, - миллионы. И что значит одна буква?

И вот тут, когда филология оказалась бессильна, когда я в тысячный раз решила что-то менять и потерпела поражение, пришла странная идея. А если посмотреть на смысл факториала? Можно понять, что это самый мудрый из всех знаков, не упускающий ни одной важной детали, результат опыта. Перемножение множества событий, фактов, и вывод, пусть не очень простой, непросто давшийся, не очень ясный, но вселяющий надежду, что можно решить сложный пример и начать сидеть над другим. Некий свет в конце туннеля.

(спасибо за идею поста В.Т.)

Меня в тысячный раз выкинуло из жизни.
Нет, конечно, "выкинуло" - это слишком громко сказано. Нам всегда кажется, что когда нас где-то нет, то жизнь там непременно прекращается. Останавливается. Что когда мы вдруг в один прекрасный день решим туда вернуться, всё будет как когда-то давным-давно.
Ты возвращаешься и с неудовольствием для себя отмечаешь, что без тебя мир всё так же вращается. Идут годы, взрослые стареют, дети взрослеют. Рядом с теми, кто когда-то был близок тебе, уже совершенно другие люди. Но, по иронии всемогущей судьбы, у этих "других" - твоё имя, даже прозвище. Как будто без твоего ведома частичку тебя отдали кому-то ещё.
У меня за всю жизнь было не так много лучших подруг, а сейчас так, наверное, и вовсе нет. Может, по моей вине. Потому что надо было поддерживать связь, цепляться изо всех сил… за что? За то, что рано или поздно распалось бы само собой.
И мы, само собой, уже неловко улыбаемся друг другу, продумываем ответ и приблизительно знаем, что НАДО ответить, чтобы всё было правильно, благородно, нормально, по-взрослому.
бан-лист, всё что с этим связано… Следствие огромной обиды и бесконечного жаления себя, следствие желания быть необходимой в любое время дня и ночи, лишнее доказательство того, что когда ты умрёшь, всегда найдётся кто-то, кто покормит твою кошку и польёт твои цветы, даже если тебе хочется, чтобы в эту же секунду мир кончился.
А он не кончается. Конец света - это красивая сказка человечества, желающего быть уникальным.

"Он повернулся и пошел прочь. Он не особо думал о том, куда идет, но вскоре под его ногами оказалась асфальтовая дорога, пересекающая широкое поле, а в небе у горизонта появилась светлая полоса. Громыхание колес за спиной постепенно стихало, и вскоре он стал ясно слышать то, чего не слышал никогда раньше: сухой стрекот в траве, шум ветра и тихий звук собственных шагов".
В. Пелевин

"Если лето - это маленькая жизнь, то значит, зима - большая смерть?" -
это должен говорить Филосораптор.

Задам по задам за дам. - Д. Хармс

«Я не скажу ничего нового, но цель государства, в отличие от распространенного мнения, - это не благо его подданных. Главная цель государства – это самовыживание. Это аппарат, который работает сам на себя. И если для осуществления этой цели государству нужно взять мирных граждан и взорвать их, государство сделает это не задумываясь. Поэтому даже на минуту не стоит думать, что цели человека могут совпадать с целями государства. И логика тут простая: если хочешь быть человеком, не связывайся с государством, потому что оно тебя исказит».
(с) БГ

Сегодня одна одногруппница заявила мне, что через 5 лет я буду учительницей. И сказала она это так, как будто имела в виду что-то плохое. Охохо.
Действительно, со своим филологическим образованием у меня есть прекрасный шанс стать учителем. Но что еще более вероятно с моим дипломом, я могу стать дворником, уборщицей и (самое главное!) кассиром. Но даже если мое будущее именно такого, знайте, я буду клевой. Клевой уборщицей, клевым дворником и клевым кассиром.
Я никогда не буду спешить на работу. Наоборот, буду мести свои улицы и мыть свои полы с чувством, толком и расстановкой. И мне, как сторожу у Гребенщикова, будет все равно, успею ли я к 9 часам. Я буду ругать мусорящих и мешающих мне людей страшными немецкими словами, чтобы даже старожилы ужасались. Под нос я буду напевать латинские песенки вагантов. И на кассе кричать: "Libera cassa!" - и никак иначе. Чтобы мои постоянные клиенты ощутили трагичность мироздания и задумались о спасении души, я буду цитировать им Достоевского. Ах да, я еще забыла регулярные ночевки под мостом со своими бывшими однокурсниками. Мы будем смотреть в ночное небо, делить еду и прижиматься друг к другу, чтобы было теплее…
Ну ладно, это все было шутки ради. Суть поста - неважно, кем я стану, но жизнь я не разлюблю, и все обязательно будет клево.
А хотя ладно, я стану гениальным литературоведом, куда я денусь.