Не быть мне хозяюшкой.
Нужно выписать специальный документ, который запрещает мне приближаться к кухне.

Я за вечер сожгла две кастрюли подряд.
По одному и тому же сценарию. Налила воды кружку, для чая, и ушла за комп на несколько часов.
Плита пылает, кастрюля воняет, в воздухе дым, искры, страшно, посдедний день Помпеи.

АААААААААА
Завтра пойду и куплю чайник, к чертям стипендию

А у меня тут своя атмосфера.

Бегаю голая, в мыльной пене по квартире. То кастрюлю сожгу на плите, то порошок стиральный рассыплю, то мыльными руками поговорю по телефону и съем чипсов из упаковки.

На ночные прогулки эти жалкие, ничтожные люди не соглашаются. Окей, братья Карамазовы ждали меня давно.

Похоже, я окончательно определила свой психотип:
стеснительный экстраверт.
Это как: общаться надо, но не с кем. Вот и сиди дома, проверяй сообщения каждые пять минут.

Вся жизнь промелькнула перед глазами.

Нет. Меня не ударяло током, к счастью. Просто нужно было прикрепить к посту фотографию из вконтактовского альбома, одного из первых.
Когда-то я писала про то, что интенсивность жизни удобно измерять объёмом фотографий.
Страничке полтора года.
За это время там появилось 5188 моментов жизни

Я чуть не разрыдалась, пока крутила колёсико мышки вниз. Столько всего успело произойти с сентября 2011.
Надо чаще об этом вспоминать, когда я жалуюсь на судьбу.

Реальность —
это оксюморон из одного слова. Считается, что это нечто, существующее на самом деле, в отличие от умозрительных идей. Но в действительности реальность как раз и является идеей, существующей исключительно в уме, то есть она нереальна. Этимологически «реальность» восходит к латинскому «res», вещь, но в физическом мире нигде нет такой вещи, которая называлась бы реальностью, поэтому это слово как бы издевается само над собой. Это слово уместно, как фигура речи. На бытовом уровне можно сказать, что если сейчас декабрь, в реальности за окном зима, а не лето. Или, например, родители говорят детям: «захочешь кушать, нужны будут деньги, и это и есть реальность». С этим, конечно, не поспоришь. Но это доказывает лишь то, что одни наши иллюзии реальны относительно других наших иллюзий. То же самое происходит в детском сне, когда ребенок уверенно мочится в совершенно реальное и конкретное ведро и слышит надежный громкий звон жидкости о его стенку, подтверждающий, что он не промахнулся — но его отчего-то не покидает смутное сомнение в происходящем. Серьезный взрослый человек отличается от обмочившегося во сне ребенка, во-первых, тем, что он, как правило, еще и обосрался, а во-вторых, тем, что у него полностью отсутствует сомнение в происходящем, которое все-таки приближает спящего ребенка к истине. Зато у взрослого человека есть научная картина мира, которая, если коротко, сводится к тому, что реальность ведра доказывается звоном мочи, а реальность этого звона, в свою очередь, доказывается блеском ведра, и поэтому все должны с утра до ночи работать на производстве баблоса. Вот чтобы помочь серьезному взрослому человеку прийти в себя от этой реальности, и существует смерть.
(с) Правила жизни Виктора Пелевина, Эсквайр